Протестная футболка: 1940-1970-е годы
Вторая мировая война ознаменовала собой изменения в системе политической коммуникации. Для распространения информации и поднятия морального духа стали использоваться короткие и броские лозунги. Неудивительно, что именно в послевоенные годы футболку впервые начали использовать для наглядных политических сообщений. В 1948 году кандидат в президенты от Республиканской партии Томас Дьюи воспользовался созвучностью своего имени со словом «dew» («dew it» как искаженное произношение фразы «do it») и новой тенденцией к простым лозунгам и украсил футболки надписью «Dew it with Dewey» («Сделай это вместе с Дьюи»). Томас проиграл выборы 48-го года Гарри Трумэну, что свидетельствует о том, что использование одежды в качестве средства политического послания не сразу закрепилось в качестве канона «лучших методов действия».
Принт «Dew it with Dewey» на предвыборной футболке Томаса Дьюи, 1948 год
Но постепенно благодаря доступности футболки и ее более широкому распространению этот предмет одежды стал синонимом политической активности. В 1968 году студенты Гарварда носили антивоенные футболки во время сидячих забастовок в административных зданиях университета. Примерно в то же время члены и сторонники Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (NAACP) и Партии черных пантер (BPP) использовали простые футболки, чтобы как можно больше людей узнали об их существовании. В 1971 году BPP выпускала футболки с портретом заключенного в тюрьму председателя и основателя партии Бобби Сила.
Политический смысл
Эссе Кэрол Ханиш объясняет идею фразы «личное политично». Общие дебаты между «личными» и «политическими» поставили под сомнение, были ли женские группы по повышению самосознания полезной частью политического женского движения. По словам Ханиша, называть группы «терапией» было неправильным, поскольку группы не предназначались для решения каких-либо личных проблем женщин. Вместо этого повышение осведомленности было формой политического действия, направленного на обсуждение таких тем, как отношения женщин, их роль в браке и их отношение к деторождению.
Это эссе основано, в частности, на ее опыте работы в Образовательном фонде Южной конференции (SCEF) и в составе женского собрания этой организации, а также на ее опыте работы в Нью-Йоркских радикальных женщинах и Проженской линии внутри этой группы.
В ее эссе «Личное — это политическое» говорится, что личное осознание того, насколько «мрачной» была ситуация для женщин, было так же важно, как и политические «действия», такие как протесты. Ханиш отметил, что «политические» относятся к любым властным отношениям, а не только к отношениям между правительством или выборными должностными лицами.. В 2006 году Ханиш написала о том, как первоначальная форма эссе возникла из ее опыта работы в организациях, выступающих за гражданские права, в которых доминируют мужчины, против войны во Вьетнаме и левых (старых и новых) политических группах
На словах говорилось о равенстве женщин, но помимо узкого экономического равенства часто игнорировались другие женские проблемы. Ханиш была особенно обеспокоена живучестью идеи о том, что положение женщин зависит от самих женщин и, возможно, «все в их головах». Она также написала о своем сожалении по поводу того, что не предвидела, каким образом и «Личное — политическое», и «Линия в защиту женщин» будут неправильно использоваться и подвергаться ревизионизму.
В 2006 году Ханиш написала о том, как первоначальная форма эссе возникла из ее опыта работы в организациях, выступающих за гражданские права, в которых доминируют мужчины, против войны во Вьетнаме и левых (старых и новых) политических группах. На словах говорилось о равенстве женщин, но помимо узкого экономического равенства часто игнорировались другие женские проблемы. Ханиш была особенно обеспокоена живучестью идеи о том, что положение женщин зависит от самих женщин и, возможно, «все в их головах». Она также написала о своем сожалении по поводу того, что не предвидела, каким образом и «Личное — политическое», и «Линия в защиту женщин» будут неправильно использоваться и подвергаться ревизионизму.
Активистская футболка и мерч как модное заявление
Maison Margiela был одним из первых модных брендов, который начал использовать свою одежду для сбора средств и повышения уровня осведомленности. В рамках коллекции Fall/Winter 1994 бренд выпустил футболки, доходы от продаж которых пошли в AIDES — французскую организацию по борьбе со СПИДом, ВИЧ и гепатитом. С тех пор предмет гардероба перевыпускался каждый год и стал одной из самых культовых вещей компании.
В 2001 году Supreme выпустил футболки, прибыль от которых была направлена на помощь после событий 11 сентября. Десять лет спустя, в 2011 году, нью-йоркская компания выпустила футболки, чтобы собрать средства для поддержки людей, пострадавших от землетрясения и цунами в Японии. В 2020 году Supreme объединил усилия с Такаси Мураками для помощи в борьбе с COVID-19.
Архивная коллекция благотворительных футболок Martin Margiela в пользу AIDES
В течение последних двух десятилетий стритвир-бренд был не одинок в своих благотворительных акциях. С 2004 года Nike и Jordan в партнерстве с фондом больницы ОСУ Доернбечер выпустили десятки кроссовок ограниченной серии, разработанных пациентами, и собрали более 25 миллионов долларов. Это не говоря уже о продолжающейся кампании Nike «Be True», в рамках которой производится одежда и кроссовки, включая футболки, выражающие поддержку сообществам ЛГБТК+. Начиная с 2006 года Marc Jacobs выпускал серию футболок с изображением различных знаменитостей, позирующих обнаженными, чтобы повысить осведомленность и собрать средства для лечения рака кожи. Missoni направил часть доходов со своей коллекции Fall/Winter 2017, в которой были представлены знаменитые розовые шапки с кошачьими ушами, в Американский союз защиты гражданских свобод (ACLU) и Агентство ООН по делам беженцев. Список может продолжаться и дальше.
-
Футболки Marc Jacobs «Protect the Skin You’re In»
-
Футболки Marc Jacobs «Protect the Skin You’re In»
-
Футболки Marc Jacobs «Protect the Skin You’re In»
Конечно, средства, собранные через продажу политически заряженных предметов одежды, не всегда жертвуются благотворительным учреждениям или профильным организациям. В рамках своей первой коллекции женской одежды Spring/Summer 2017 для Дома моды Dior Мария Грация Кьюри выпустила футболки с надписью «Мы все должны быть феминистками» — цитата писательницы Чимаманды Нгози Адичи. Предмет гардероба был продан более чем за 700 долларов. Только после того, как Кьюри столкнулась с негативной реакцией за сотрудничество с феминистским движением, Dior объявил, что вырученные средства будут переданы в Фонд Клары Лайонел. Nike выпустил кроссовки в честь Дня Земли, но вместо того, чтобы пожертвовать выручку на решение экологических проблем, бренд использовал релиз как возможность демонстрации своего стремления к устойчивости.
Протестная футболка: 1980-2000-е годы
Одновременно с протестами в Америке по ту сторону Атлантического океана набирало обороты панк-движение. Дизайнер Вивьен Вествуд и музыкант Малкольм Макларен одними из первых воспользовались силой графической футболки. В отличие от США, где большинство проблем было связано с исключительно политической активностью, панк-движение Великобритании основывалось на общем социальном кризисе молодежи. Таким образом, футболки Вествуд и Макларена охватывали широкий спектр вопросов — от религии до фашизма. Одним из самых популярных дизайнов был перевернутый крест со свастикой под словом «DESTROY».
Футболка Vivienne Westwood «DESTROY»
Еще одним модельером, сделавшим большой вклад в популяризацию протеста через графическую одежду, была менее известная в модных кругах Кэтрин Хэмнетт. В 1984 году дизайнер встретилась с занимавшей в то время пост премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер. Для этого визита Хэмнетт надела футболку с надписью «58% против “Першинга”» — протест против того, чтобы Великобритания позволила Соединенным Штатам разместить баллистические ракеты «Першинг» на своей территории во время Холодной войны. Помимо этого, Кэтрин создала бесчисленное количество белых футболок с напечатанными на них жирным черным шрифтом лозунгами, включая «Выбери жизнь», «Спаси мир», «Нет ядерному оружию» и совсем недавний «Отменить Брексит».
Маргарет Тэтчер и Кэтрин Хэмнетт, 1984 год
К середине-концу 80-х годов одежда стала популярным средством выражения политической позиции и активистской деятельности, сопровождающей все мероприятия, начиная от шествия за борьбу с голодом «Walk for Hunger» и заканчивая голосованием. Эта среда также привлекала таких художников, как Кит Харинг, который украшал футболки своими работами для пропаганды осведомленности о СПИДе.
Позже активистские и протестные футболки вышли за рамки национальных границ. Одним из наиболее ярких примеров является Африканский национальный конгресс, признанный многими союзниками Южной Африки террористической организацией. На протяжении 1980-х и 90-х годов в таких странах, как Великобритания, Канада и США, местные низовые организации, подобно Движению против апартеида, продавали футболки с логотипом конгресса, надписями, призывающими положить конец апартеиду в Южной Африке, и портретами заключенного Нельсона Манделы. Для жителей вышеупомянутых стран это стало способом выразить поддержку и внести свой вклад в развитие низовых организаций.
Футболка с призывом освободить Нельсона Манделу
Ношение футболки для выражения солидарности неплохо работает на ранних стадиях политического движения, но порой этого недостаточно. Если же одежду использовать и для сбора средств, то она становится еще более мощным инструментом в долгосрочных протестах.
К 2000-м годам благотворительные организации и политические движения осознали тот факт, что футболки стоят недорого и их можно продавать по разумным ценам. Они также понимали, что это предмет, который носят все, и, следовательно, его будут покупать. Люди, которые ранее отказывались пожертвовать 50 долларов на дело, могли купить две футболки и принести организации ту же прибыль.
Мерч как символ политической активности сегодня
Несмотря на осуждаемую спекуляцию товарами, в последние годы практика создания политического мерча приобрела такую популярность, что даже небольшие независимые бренды стали часто к ней прибегать. За последние несколько недель появилось бесчисленное количество примеров того, как мерч может служить мощным политическим инструментом.
Благотворительная футболка Fear of God в пользу фонда Джанны Флойд
Brain Dead — относительно небольшой, развивающийся бренд, который, наряду с Blood Orange, собрал более 500 000 долларов для движения Black Lives Matter и Фонда свободы ЛГБТК. Марка Denim Tears выпустила футболку, направив доходы в лагерь Колина Каперника «Знай свои права», а также объединила усилия с Джерри Лоренцо — и несколькими другими известными брендами — для создания пары футболок в пользу Джанны Флойд.
То, что происходит сейчас, уходит корнями в долгую историю одежды как формы политического активизма. Однако, к сожалению, всегда есть люди, стремящиеся извлечь из этого собственную выгоду. Например, существует огромное количество тех, кто продает мерч Греты Тунберг в знак поддержки ее деятельности в области изменения климата без пожертвований организациям, реализующим эти изменения. Тем не менее одежда продолжает выполнять роль демократизированного инструмента, к которому каждый имеет доступ, и который может изменить мир к лучшему.
Перевод: mcmag.ru
